Именно в связи с этими внешнеполитическими обстоятельствами нужно рассматривать письма 1412 г., в котором прусские крестоносцы жаловались Вацлаву IV, что «[король] Польши и герцог Витовт объединились со Псковом и Белой Русью (den weisen Rewsen)». В другом письме к Вацлаву IV, от великого магистра Ордена Генриха фон Плауэна (май 1413 г.), сообщалось: «Герцог Витовт объединился с псковичами и великоновгородцами и всеми русскими языками … теперь придется сражаться с Белой Русью (mit den Wissen Russen)».

Все приведенные данные определенно указывают на локализацию Белой Руси в русских республиках, территория которых прилегала к Ливонии, ? Новгороде и Пскове. В отличие от «Описания земель» и позднейших свидетельств о Белой Руси, информацию этих немецких источников стоит принять к сведению. Она не является ошибочной или искаженной, как может показаться тем, кто воспринимает сегодняшнее содержание названия как вечное.

Правда, существует еще «Хроника Польши» подканцлера Яна из Чарнкова, и она традиционно считается первым источником, в котором Белая Русь упомянута в привязке к территории современной Беларуси. Согласно этой хронике, «в 1382 г. Ягайло, сын Ольгерда, великий князь литвинов, которого годом ранее его дядя Кейстут взял в плен вместе с матерью, заковал в кандалы и посадил в темницу в крепости Белой Руси, которая называется Полоцк, на праздник Пятидесятницы убежал из этой тюрьмы, и при поддержке литовской знати захватил крепость Вильнюс».

Как заметили еще В. Пануцевич и Я. Станкевич, оригинал «Хроники…» Яна из Чарнкова не сохранился, она известна только по позднейшим спискам. Эти списки, как полагали упомянутые историки, датируются XVI в., когда название уже прочно закрепилось за Полотчиной. В таком случае можно было бы считать, что слова Albae Russiae добавил переписчик хроники, исходя из реалий времен Ливонской войны. Однако польский историк Шляхтовский, который опубликовал «Хронику…» в 1872 г. на основании 9 разных списков отмечал, что большинство из них относится к середине XV в. Для надежной датировки – не столько самой «Хроники…», сколько ее упоминаний о Белой Руси, ? эти списки стоило бы проверить, ? хотя сам Шляхтовский, подавший в публикации и разночтения между разными списками, не зафиксировал в них разночтений фразы castro Albae Russiae, Poloczk dicto. Поэтому хоть В. Пануцевич и Я. Станкевич и имеют резон сомневаться в достоверности любого упоминания XIV в., которое связывает название Белая Русь с современной Белоруссией, мы допускаем, что датировка упоминания «Хроники…» 1382-м годом может быть правильной. Но даже в этом случае перенесение Полоцка в Белую Русь – скорее случайность, чем установленная традиция. Тем более, что в этом упоминании есть и другие существенные неточности: об удержании Ягайло узником в Полоцке после того, как Кейстут узнал о его сговоре с крестоносцами не сообщают никакие другие источники.

Применение названия Белая Русь к Полоцку польским автором XIV в., если оно имело место в действительности, указывает на две возможности: 1) Ян из Чарнкова, неосведомленный о точном значении этого, преимущественно немецкого термина, ошибочно использовал его в связи с событиями в Литве; 2) Немецкие крестоносцы порой сами случайно называли Белой Русью ту часть сегодняшней Белоруссии, которая прилегала к Инфляндии, воспринимая ее как нечто единое с соседними Псковом и Новгородом. К тому же многие служилые князья Пскова и Новгорода были родом оттуда.

Тем не менее, все исследователи, кроме Я. Станкевича, опираясь на Яна из Чарнкова, сделали не совсем обоснованные выводы. Для В. Ламанского было «очевидно, что biaіa Ruњ… для Поляков времени Казимира Великого (1333—1370) была живым народным выраженьем, издавна общеупотребительным». М. В. Довнар-Запольский объяснял название Белая Русь как «свободная» ? и от татар, и от Литвы и в связи с этим писал: «польские и немецкие писатели уже с середины 14 в. называют таким наименованием нашу страну. Великие князья литовские называют эти земли Белой Русью, а народ этой страны белорусами… С середины 15 в. и в Москве называют уже жителей Смоленска, Полоцка и окрестных мест белорусами, а местность – Белоруссией… Витовт правильно отличал в составе новообразованного своего государства Русь, которая принадлежала ему и была обложена им данью, несвободную – Черную Русь, и Русь, которая пользовалась политической свободой и согласно договору объединялась с князьями литовскими, ? Русь свободную, Белую Русь. Но если во второй половине XVII в. будет общепринятым мнение, что «Белая Росия — Белорусцы, которые живут около Смоленска и Полотцка и в–ыных городех» (Г. Котошихин), — не стоит ретроспективно распространять его на XV в. и приписывать Витовту.

Реалии же XV в. однозначно указывают на Новгород. Принадлежность Новгорода к Белой Руси понимали многие белорусские историки, особенно в эмиграции. И одновременно они относили к Белой Руси кто современную Белоруссию, кто Московское государство. Согласно П. Урбану, «вместе с Московией Белой Русью тогда  [в XVI в. — А.Б.] называлась Псковщина и Новгородчина». С. Брага (В. Тумаш) считал, что «европейские картографы первой половины XVI в. обычно помещали Russia Alba между Полоцком и Новгородом… локализация названия Белая Русь связывалась на западе Европы с кривичскими землями северной Белоруссии». Его повторяет Г. Саганович: «В предыдущие века, а именно в XV, это понятие охватывало [помимо Белоруссии] и территорию на север от современной Белоруссии – Псковщину, возможно, часть Новгородчины».

Р. Максимович, а следом за ним и В. Островский попробовали объяснить перенос названия из этой предполагаемой Белой Руси (Псков – Новгород – Полоцк) на Московское государство следующим образом: «Когда Московия находилась под полным контролем татар, польские и немецкие авторы считали Новгород, Псков и Полоцк свободной частью Руси, территорией греческого православия. Позднее, около 1462 г., осознавая свое освобождение от татарского ига, московиты, которых татары ранее считали «черными», то есть зависимыми, начали также называть себя «белыми», то есть свободными. Таких взглядов придерживался и Я. Станкевич. Однако на самом деле Новгород, Псков и Полоцк никогда не образовывали такого единства, как «кривичские земли северной Белоруссии» или «вольная часть Руси, территория греческого православия». Как мы покажем в следующей главе, ошибочно и мнение о Белой Руси как официальном названии Московского государства времен Ивана III.